Девятое Правило Волшебника - Страница 17

Удивленная резкой переменой темы и не зная, к чему он клонит, Никки пожала плечами.

— Ну, мог и кукарекать. Я не помню. А что?

— Ветра не было. Я помню, что услышал крик петуха, взглянул вверх и увидел неподвижные ветви деревьев. Ветра не было совсем. Я помню, какая стояла мертвая тишь.

— Вы правы, лорд Рал, — сказала Кара. — Я тоже помню: когда я прибежала в лагерь Виктора, дым от костра поднимался прямо вверх — значит, воздух был неподвижен. Думаю, именно поэтому мы смогли услышать шум боя с такого расстояния — шум ветра нам не мешал.

— Не знаю, пригодится ли это тебе, — сказал кузнец, — но я помню, что когда мы притащили тебя на ферму, по лугу бродило несколько кур. И петух там был, и действительно он кукарекал. Нам нужно было соблюдать осторожность, чтобы нас не накрыли, пока Никки тебя лечит — и я побоялся, что петух может привлечь чье-то нежелательное внимание… ну, я и велел ребятам свернуть ему шею.

Выслушав отчет Виктора, Ричард снова задумался. Постукивая пальцем по нижней губе, он укладывал на место еще одну деталь головоломки. Казалось, он вообще забыл, что здесь кто-то есть, кроме него. Никки придвинулась поближе к нему и кашлянула.

— Ага! — Он моргнул и наконец заметил ее. — Вот оно как! Понимаешь, я действительно не случайно нынче вспоминал то утро. У меня была причина. Знаешь, так бывает — что-то кажется неправильным в прошедшем дне, вот и вспоминаешь.

— И какая же причина была на этот раз? — спросила Никки.

— Ветер. В то утро здесь не было ветра. Но я помню, что, проснувшись, в том смутном свете — и свет был, кстати, тоже странный, ведь до настоящей зари еще оставалось несколько часов — так вот, я заметил, что деревья качались, как от ветра.

Никки смущали не столько эти навязчивые рассуждения о ветре, но общее состояние его рассудка.

— Ричард, ты спал и проснулся внезапно. Было темно. Тебе могло почудиться все, что угодно!

— Возможно, — только и сказал он.

— А может, это солдаты шли и задевали за ветки? — предположила Кара.

— Нет, — Ричард раздраженно взмахнул рукой, отбрасывая ее предположение, — солдаты пришли позже, уже после того, как я обнаружил исчезновение Кэлен.

Видя, что ни Виктор, ни Кара не намерены спорить, Никки решила тоже придержать язык. Да и Ричард вроде бы сам бросил ломать голову над этой загадкой. Он взглянул на троих друзей с чрезвычайной серьезностью:

— Сейчас я должен кое-что вам показать. Но сперва вы все должны понять — хотя бы постараться понять, — что я знаю, о чем говорю. Я не надеюсь, что вы безоговорочно поверите, но помните: я был следопытом всю жизнь, имею немалый опыт и многократно применял его на деле. Я доверяю каждому из вас в ваших умениях. Доверяйте же моему умению тоже! Не отворачивайтесь от того, что я покажу вам.

Никки, Кара и Виктор переглянулись. Виктор, удержавшись от замечаний, кивнул Ричарду и обратился к своим людям:

— Ну, парни, теперь глядите в оба. — Он обвел пальцем круг в воздухе. — Здесь неподалеку могут ошиваться вражьи солдаты, потому сидите тихо, но не зевайте. А ты, Ферран, тщательно осмотри окрестности!

«Парни» оживились, очевидно, довольные тем, что могут наконец чем-то заняться, а не сидеть и мокнуть. Четверо разошлись в стороны и стали под деревьями — караулить. Ферран отдал свой мешок и скатку одному из остающихся и, положив стрелу на тетиву, тихо исчез в зарослях. Этот юноша обучался у Виктора ремеслу кузнеца. Выросший на ферме, он также имел врожденные задатки разведчика и умел бесшумно ходить по лесу. Он обожал Виктора. Никки знала, что Виктор тоже любит подмастерье — но именно поэтому относится к нему жестче, чем ко всем остальным. Однажды, когда Никки попеняла ему за эту жесткость, Виктор сказал ей: «Чтобы железо стало прочным, по нему нужно бить молотом, и если хочешь сделать из него что-то стоящее, приходится основательно потрудиться!»

После боя Виктор не забыл выставить караулы и послать людей в дозор, а Феррана с несколькими людьми отправил разведать, что делается в лесах. Никому не хотелось, чтобы по их недосмотру вражеские солдаты неожиданно напали, пока Никки пыталась спасти жизнь Ричарда. После того, как она сделала все, что могла, для Ричарда, Никки исцелила глубокую рану на ноге одного из повстанцев и еще с полдюжины менее серьезных ран у других. С того утра, когда разразился бой и Ричард был ранен, она очень мало спала и теперь вымоталась совсем.

Убедившись, что его люди отправились выполнять полученные приказы, Виктор хлопнул Ричарда по плечу:

— Вот теперь веди нас и показывай, что хочешь!

Кара, Виктор и Никки прошли следом за Ричардом мимо поляны с мертвецами и углубились в лес. Он выбирал дорогу между деревьями, где подлеска было меньше. На вершине пологого подъема он остановился и наклонился к земле, став на одно колено.

В этой позе — в плаще, ниспадающем округлыми складками, с мечом на бедре, с откинутым капюшоном, открывающим влажные пряди волос, прилипшие к мускулистой шее, с луком и кол-чаном за левым плечом, — Ричард выглядел как настоящий король-воин, но в то же время оставался обыкновенным лесным проводником из дальних земель, каким и был изначально. Его пальцы уверенно и привычно перебирали опавшую хвою, веточки, сухие листья, обломки коры и комки глины. По этому касанию Никки могла ощутить, насколько глубоко понимает он язык этих, казалось бы, простых вещей, как попало рассыпанных природой перед ними — только ему одному они раскрывали свои секреты.

Наконец Ричард опомнился и жестом подозвал друзей к себе. Они подошли и присели на корточки рядом с ним.