Девятое Правило Волшебника - Страница 137

137

Кара скептически хмыкнула.

— Тогда зачем ей заставлять тебя вспомнить Никки?

Ричард посмотрел на Кару, но не ответил.

Когда они наконец достигли вершины, женщина грациозно поднялась и повернулась к ним. Знакомые Ричарду голубые глаза встретили его взгляд.

— Я так рада снова тебя видеть, Ричард, — сказала женщина, выглядевшая как Никки. И голос был таким же шелковым, как у Никки. Вырез туго зашнурованного лифа казался даже ниже, чем он помнил.

Она шагнула вперед и положила руки ему на плечи, сплетя пальцы на его затылке. Воздух вокруг нее подернулся дымкой, придавая очертаниям ее тела расплывчатый, нереальный вид.

— Так рада, — с придыханием повторила она.

Сама Никки не могла бы быть так на себя похожа. Иллюзия была столь убедительной, что у Кары отвисла челюсть. Ричард почти поверил, что снова видит Никки.

Почти.

— Шота, я пришел поговорить с тобой.

— Разговор — для влюбленных, — сказала она, застенчивая улыбка озарила ее прекрасные черты.

Женщина провела пальцами по волосам на его затылке, мягкая улыбка стала теплой и нежной. Глаза, вторя улыбке, горели восторгом от встречи с ним. Она казалась такой довольной и умиротворенной, какой Никки никогда не бывала — но была так на нее похожа, что волшебнику стоило больших усилий напоминать себе, что перед ним Шота. Внешнее сходство было полным, но действовала женщина скорее как Шота, чем как Никки. Никки в жизни не повела бы себя так откровенно и напористо. Это могла быть только Шота.

Она мягко привлекла его к себе. Ричард пытался придумать причину для сопротивления. На ум ничего не приходило. Он не мог оторвать взгляд от ее соблазнительных глаз. Голову кружило от удовольствия просто смотреть на чарующее лицо.

— И если таково твое предложение, Ричард, то я принимаю его.

Она так близко придвинулась к нему, что он ощутил сладкий аромат ее дыхания на лице. Ее глаза закрылись. Она поцеловала его медленным сладким поцелуем. Он не ответил. Но тем не менее и не оттолкнул ее.

Руки Никки еще сильнее обняли его, а поцелуй все длился, и Ричарда будто парализовало. Всякие мысли исчезли. Даже не столько поцелуй, сколько объятие пробудило в нем болезненную жажду утешения, прочной поддержки, преданной заботы и нежного участия. Обещание утешения, которого ему так долго не хватало, обезоружило его больше всего.

Он чувствовал каждую пядь, каждую округлость и впадинку сильного тела, прижимающегося к нему. Он помнил, что недавно думал о чем-то, кроме поцелуя, объятия, тела — но не смог бы вспомнить, о чем, даже если бы от этого зависела его жизнь. Ему вообще крайне сложно стало думать.

Все из-за поцелуя. Поцелуй заставил его забыть, кто он и зачем здесь находится — при том, что вряд ли этот поцелуй обещал любовь или хотя бы вожделение. Ричард не мог бы определить, что же он обещал. Возможно, это было просто приветствие.

Он твердо знал одно — этот поцелуй был не похож на тот, что подарила ему Никки в конюшне Алтур-Ранга перед отъездом. Тот поцелуй дарил восхитительное наслаждение с привкусом волшебства, и что бы там ни было сверх того, за ним стояла настоящая Никки. Зрительная иллюзия не имела ничего общего с ее внутренним миром. Этот же поцелуй казался непреодолимым, словно тяжелый груз, но не слишком-то… эротичным. И все же он связывал Ричарда по рукам и ногам осторожными вопросами и безмолвными обещаниями.

— Никки — или Шота — или кто ты там, — прорычала Кара сквозь сжатые зубы, уперев кулаки в бедра, — а чем это ты занимаешься?

Женщина чуть-чуть отодвинулась и слегка повернула голову — щека ее так и осталась прижатой к щеке Ричарда. Она с любопытством взглянула на Кару, нежными пальцами продолжая лениво гладить волосы на его затылке. Мозг Ричарда сматывался в клубок.

Кара отпрянула, когда Шота в обличье Никки другой рукой нежно потрепала подбородок морд-сит.

— Разве я делаю что-нибудь, чего бы ты не хотела?

Кара отступила еще на шаг, убрав лицо за пределы досягаемости ласковой руки.

— Что-о?..

— Ты же именно этого хотела, не так ли? Я рассчитывала на благодарность за помощь в осуществлении твоего великого плана.

Кара уперла кулаки в бедра:

— Я не понимаю, что за чушь ты мелешь.

— Зачем же так сердиться? — Улыбка женщины стала хитрой. — Не я это начала, а ты. Это твой план — ты выносила его от начала и до конца. Я просто помогла воплотить его.

— С чего ты взяла… — Кара, похоже, не находила слов.

Голубые глаза, так похожие на глаза Никки, вернулись к Ричарду. Улыбка снова заиграла на губах женщины, когда она начала изучать черты ее лица с расстояния в несколько дюймов.

— Эта девушка — такой верный друг и защитник. А сказал ли твой верный друг и защитник о своих планах насчет тебя? — Она коснулась пальцем его носа. — А планы есть. Она уже продумала и распланировала остаток твоей жизни. Ты бы спросил как-нибудь, что она замышляет насчет тебя.

Лицо Кары неожиданно побледнело от понимания, затем стало пунцовым.

Ричард схватил Шоту за плечи и оттолкнул, сорвав ее руку со своего плеча. В тот же миг он постарался снова овладеть собою.

— Ты сама сказала — Кара мой друг. Она может строить сколько угодно планов на мою жизнь. Видишь ли, чего бы ни хотели от меня друзья и любимые, это моя жизнь, и я сам решаю, как ею распорядиться. Для тех, о ком они заботятся, люди могут придумывать, что хотят, — но в итоге каждый сам отвечает за свою жизнь и делает собственный выбор.

Зубы Шоты блеснули в широкой улыбке:

— Ты великолепен в своей наивности. — Она расчесала пальцами его волосы. — Я настойчиво советую спросить, какие у нее планы насчет твоего сердца.

137